Недоверие специалистов к иконам, происходящим из дореволюционных коллекций, можно понять: среди них встречаются и сильно «заправленные», и подделки. Иногда это недоверие переходит в предубеждение, когда видят дописи там, где их нет, или объявляют подделкой древнее произведение. Примеры явных ошибок при описании сохранности икон собрания С.П.Рябушинского в новом каталоге икон ГТГ были продемонстрированы нами в докладе на конференции «Экспертиза и атрибуция произведений изобразительного и декоративно-прикладного искусства» 2004 года. В этой публикации ограничимся только рассмотрением иконы «Избранные святые» (ГТГ, инв. 14480), определенной как подделка решением Атрибуционного совета ГТГ от 7 июля 2004 года, что, на наш взгляд, является ошибкой.
Об этой иконе известно следующее. Из собрания С.П.Рябушинского она поступила в ГИМ и в 1918 году экспонировалась на Первой выставке Национального музейного фонда. Скорее всего, к этому времени она была уже раскрыта. В каталоге выставки икона была атрибутирована как памятник новгородской школы ХV века. В дальнейших публикациях атрибуция не менялась, пока в 1982 году Э.С.Смирнова не упомянула ее как произведение ХVI века, сильно правленое. При работе над новым каталогом древнерусской живописи ГТГ древность иконы вызвала сомнение у автора каталожного описания Л.В.Нерсесяна. По поручению Галереи реставратор высшей квалификации из ВХНРЦ Т.М.Мосунова подвергла ее тщательному изучению: икона была исследована под микроскопом, сделаны химические анализы пигментов, изготовлены шлифы. В результате было принято упомянутое решение Атрибуционного совета.
Основанием для него послужили аргументы двух родов: стилистические и технико-технологические. Если взять только те стилистические аргументы, которые относятся к проблеме подлинности, то они сведутся к плохому качеству живописи. Здесь «беспомощный рисунок одежд» и «колорит блеклый, тусклый и невыразительный», а в целом – «эклектичное и абсолютно неправдоподобное художественное решение». В частности: «шарообразная форма рук, закрытых одеждой у Флора и Лавра», «обрубки рук, покровенных одеждами», «пальцы рук шире кисти», «рука не держит крест, а крест не имеет формы»; «характерная складка-залом на нижнем крае облачений святителей кажется как бы «подколотой» к одеянию, поскольку второй ее край, вопреки логике, не спадает вниз», «не выявлен рисунок колена отставленных ног», «нога Власия отставлена как в балете»; «Илья просто уродлив», «свиток пророка Илии не поддерживается рукой, рисунок волос напоминает рожки» (из выступлений на заседании Атрибуционного совета Л.В.Нерсесяна, А.В.Рындиной, Т.М.Мосуновой). Это характерный пример «нормативной» атрибуции, когда все, что не соответствует представлениям эксперта об идеале иконы, объявляется позднейшим искажением или подделкой. Подобный метод атрибуции заслуживает специального разговора. Пока выскажем только изумление, что предполагаемый иконописец начала ХХ века, имитируя древнюю икону, мог создать лишь нечто «абсолютно неправдоподобное», и что это нечто до наших дней вводило в заблуждение специалистов.
Рассмотрим аргументы, основанные на изучении техники и технологии, как более важные и объективные при определении подлинности древней живописи. Основным признаком поддельности является, по Т.М.Мосуновой, наличие в кракелюре черного органического вещества вязкой консистенции, состав которого химикам определить не удалось. Это вещество не только заполняет кракелюр, но в одном или двух местах, где были сделаны шурфы, обнаруживается также на основе, под слоем мелового грунта, по соседству с крупными трещинами. Предполагается, что черное вещество было положено толстым слоем под грунт и оттуда поднялось по трещинам. Посредством этого вещества имитатор создает искусственный грунтовой кракелюр.
О том, что мы правильно понимаем мысль исследователя, свидетельствует недавно опубликованная статья, авторами которой, наряду с Т.М.Мосуновой, являются также Э.К.Гусева и Г.С.Клокова. В ней, в частности, сообщается, что на Царских вратах из собрания С.П.Рябушинского (ГТГ), которые также признаны ими подделкой, тоже обнаружен черный слой: «Микрошлиф на фоне показал, что под красочным слоем на левкасе лежит органическая пленка с большим количеством угля, способствующая образованию кракелюра». Правда, на этот раз имитатор положил темную массу не под грунт, а на грунт, но, по-видимому, эта подробность на действие пленки не влияет. В обоих случаях не объяснен механизм действия открытого Т.М.Мосуновой вещества неизвестного состава на грунт.
С черным веществом связано и другое утверждение, которое содержится в цитате из заключения зав. отделом физико-химических исследований ВХНРЦ Г.Н.Гороховой: «На поверхности просматривается черный сквозной кракелюр, заполненный связующим и черным органическим пигментом. Внутри кракелюра наблюдается затек желтого красочного слоя, идентичного слою, лежащему на поверхности пробы». Ту же мысль пересказывает сама Т.М.Мосунова: «В крупном кракелюре внутри по краям находится черное вещество, а в центре авторский красочный слой» (цитируем по протоколу заседания). Предлагаем читателям представить, как вязкое вещество поднимается по кракелюру снизу до поверхности, а потом внутри кракелюра, на всю глубину его, остается пустое пространство для затекающего с поверхности красочного слоя. Нам это решительно непонятно. Может быть, имеются в виду микрофрагменты желтой краски, которые, действительно, во многих местах видны поверх кракелюра? Это остатки снятой при раскрытии записи фона, наличие которой свидетельствует как раз о древности иконы.
Из приведенной выше цитаты непонятно, каков химический состав «желтого красочного слоя», что за слой лежит на поверхности пробы и в чем именно проявляется их идентичность. Если речь идет о фоне иконы, то, по нашим наблюдениям, он написан охрой с белилами, запись фона имеет тот же состав, отличаясь только наличием небольшой примеси угля. При некоторой невнимательности их можно посчитать идентичными.
Черное вещество, по наблюдению Т.М.Мосуновой, лежит не по всей поверхности доски, а вертикальными полосами по фону, где только и наблюдается крупный кракелюр. Такое поведение имитатора необъяснимо: разве он не заинтересован создать кракелюр по всей поверхности?
Казалось бы, имитатор должен скрывать прием, с помощью которого он хочет обмануть зрителя. Однако, по утверждению Т.М.Мосуновой, он, напротив, для чего-то прописал многие трещины, забитые черным веществом, поверх черной же краской! Предложенное ею объяснение – это сделано для того, чтобы скрыть затекание желтой краски фона в кракелюр – не годится: затекание можно обнаружить только на шлифе, на который поддельщик вряд ли рассчитывал.
Затекание краски в кракелюр могло произойти только тогда, когда кракелюр образовался. Если таинственная черная масса образовала кракелюр не мгновенно, то имитатор взял в руку кисть не раньше, чем черная масса привела к растрескиванию грунта. Тогда весь процесс работы имитатора становится просто фантастичным: сначала он берет доску и накладывает на нее вертикальными полосами толстый слой какого-то вязкого вещества, затем ему удается каким-то образом наложить на этот слой другой столь же вязкий слой – замешанный на клею меловой грунт. Ко времени образования грунтового кракелюра вязкое вещество оказывается настолько жидким, что приходит в движение и заполняет трещины грунта, двигаясь по стенкам и оставляя пустое пространство посередине. Поработав красками, («эклектично» и «неправдоподобно»), имитатор заметил, что его краска затекает в это пустое пространство и забеспокоился, что ее там обнаружат химики ХХI века, когда будут делать шурфы. Чтобы этого не случилось, он замазывает следы охры на кракелюре черной краской. Рискнем предположить более простое объяснение. Черный цвет всякий кракелюр приобретает естественным путем – от потемневшей олифы и грязи. Если кракелюр крупный (а шлиф брали, по словам Т.М.Мосуновой, на месте крупного кракелюра), то разжиженная от растворителя темная олифа и грязь могла просочиться до основы и окрасить близлежащий участок грунта. При снятии сильно потемневшей олифы тампоном часть ее остается в углублении кракелюра, отчего может сложиться впечатление, что кракелюр прописан черной краской.
Этому предположению противоречит мнение Г.Н.Гороховой, которая настаивает на том, что черная органическая масса содержит пигмент. Если это так, возможно такое объяснение: некоторые любители старины добавляли в покровный слой как новых, так и вновь раскрытых древних икон уголь, считая темноту признаком древности. Так частицы угля могли оказаться в кракелюре.
На наш взгляд решающим аргументом в пользу древности иконы является наличие по всей поверхности ее микрофрагментов снятых при реставрации записей, которые перекрывают грунтовой кракелюр, причем пигментный состав записей отличается от состава первоначальной живописи. Так, например, сиреневая фелонь Николы написана смесью киновари, белил и натурального азурита, с незначительной примесью угля. Запись была выполнена смесью киновари, сурика и белил.
На розовом подризнике Власия виден темно-коричневый фрагмент снятой записи. Красный плащ Флора написан мелкотертой киноварью, с частицами белил и небольшим количеством угля. Запись была оранжевого цвета (киноварь или сурик)
Нимбы в записи имели темно-коричневые описи, от которых после раскрытия остались многочисленные мелкие фрагменты. Первоначально они отсутствовали, и фон доходил до окружающей нимб графьи, как это можно видеть на нимбах Богоматери и младенца.
Итак, икона находилась под сплошной записью и потому не могла быть написана в конце ХIХ века. Подделка такого уровня не могла быть изготовлена и раньше. Значит, икона древняя.
О древности иконы свидетельствуют также чинки грунта со старыми дописями. Одна из них приходится на запястье правой руки Власия. По краю из-под нее можно видеть микрофрагмент потемневшей первоначальной олифы и, следовательно, она не является имитацией.
Чинка на фоне рядом с «Богоматерью Знамение» в настоящее время перетонирована под цвет фона и покрыта рисованым кракелюром. Но это работа реставратора ГТГ, сведения о которой отсутствуют: в 1961 году, когда икону фотографировали для каталога, здесь была другая запись под темной олифой. Та же операция была проделана им с другой чинкой, которая захватывает часть фигуры Параскевы и участок фона рядом, но одежду реставратор не тронул, и здесь остался фрагмент живописи, отличной по цвету и характеру кракелюра от оригинала. Тот же цвет и кракелюр можно видеть на чинке, расположенной на груди Параскевы, и на мелких чинках по всей фигуре в местах утрат. Это остатки сплошной записи, которая была снята реставратором С.П.Рябушинского, и оставлена им только в местах утрат. Запись лежит на старой чинке грунта, которая имеет развитый кракелюр и, следовательно, была сделана задолго до начала ХХ века. Одного этого факта было бы достаточно, чтобы доказать древность иконы.
Все дописи на чинках темнее оригинала, поскольку подгонялись под потемневшую живопись. Оставляя в местах утрат фрагменты чинок, реставратор начала ХХ века почти не прибегает к тонировкам и дописям. Мельчайшие дописи можно заметить, однако, на надписях, перекрестье нимба Младенца. Следы записей и старой реставрации указывают на длительную истории бытования иконы.
Важным дополнительным аргументом ее древности может служить использование в качестве синего пигмента натурального азурита (хитон Богоматери, подризник Николы). Исследование В.В.Баранова, основанное на изучении пигментного состава более 500 поздних икон не обнаружило ни одного случая использования этого пигмента на иконах с конца ХVII века по ХХ век, в том числе подделках и копиях.
Другие признаки исследуемой иконы не противоречат мнению о ее древности. Оборот иконной доски обработан топором и затем оструган инструментом с небольшим лезвием. По составу смесей пигментов икона не отличается от древних. Так, например, санкирь личного письма состоит из охры желтой, с примесью глауконита и охры красной; вохрение – охра желтая, немного угля и белил, отдельные кристаллы киновари. Зеленая краска (фелонь Власия, «слава» Богоматери) состоит из глауконита, белил, примеси угля и единичных кристаллов натурального азурита. На поздних иконах и подделках смеси пигментов, как правило, проще по составу и почти всегда включают в себя вещества, синтезированные в Новое время.
Кракелюр грунта неравномерный, хотя границы между участками грунта не просматриваются. Это хорошо заметно на фоне. (Возможно, именно неравномерность кракелюра заставила Т.М.Мосунову предположить, что «кракелюрообразующее» вещество положено отдельными полосами). Причину этого явления может объяснить одно наблюдение: на фигуре Лавра внизу авторская живопись лежит по углублению поверхности доски. Можно предположить, что такие неровности лицевой поверхности доски имелись и в других местах, и они выравнивались левкасом, что привело к разной толщине левкаса на разных участках. Неравномерность распределения кракелюра – скорее правило, чем исключение на древних иконах.
Таким образом, мы считаем ошибочным решение Атрибуционного совета ГТГ, выводящее икону «Избранные святые» из собрания древнерусской живописи.
И.А.Кочетков
Государственная Третьяковская галерея, Москва
В.В.Баранов
Государственный научно-исследовательский институт реставрации, Москва